Узкие, вымощенные темным камнем улочки взбираются по склону, образуя лабиринт арок, мостов и внутренних двориков. Кирпичные стены, некогда бывшие символом процветания, теперь несут на себе шрамы времени, но не тронуты разрухой. Город не пал — он замер. Он идеально сохранился, но покрылся зарослями, и в этой неестественной сохранности кроется главный ужас. Тишину нарушает лишь завывание ветра в арках и шепот, которого вроде бы нет.
Под фундаментами домов, в лабиринтах старых катакомб и водоотводных туннелей, скрыта давно заброшенная лаборатория. Именно сюда несколько столетий назад таинственный мудрец принес свои «Свои субстанции", обещая бессмертие и вечное процветание.
Катастрофа не была громкой. Не было взрыва, не рушились стены. Она просочилась. Субстанция вырвалась из-под контроля не как огонь, а как яд, медленно просачивающийся в грунтовые воды и в сам камень. Ее волна не убила горожан физически — она стерла их, вымыла из реальности, оставив лишь пустые оболочки-воспоминания, обреченные на вечное повторение.
Теперь по его улицам движутся не люди, а их отпечатки — неслышные шаги по булыжникам, мелькание силуэтов в оконных проемах, тихий гул несуществующей толпы на рынке. Эти призраки не злобны, они — эхо последнего дня, бесконечно повторяющие свои привычные маршруты: кузнец идет к своей наковальне, торговец раскладывает невидимый товар, мать зовет детей, чьих имен уже никто не помнит. Они — сама память города, ставшая его проклятием.